1. Шпакович Ольга писатель
2. Публицистика
3. «Душа человека – не «багатель». О книге Татьяны Шапошниковой «Багатель»

«Душа человека – не «багатель». О книге Татьяны Шапошниковой «Багатель»

   

    Не случайно сборник своих повестей Татьяна Шапошникова назвала – «Багатель» (название одноименной повести): слово переводится с французского как «безделушка», а в музыке оно закрепилось как термин, обозначающий легкое, простое в исполнении музыкальное произведение. В самом деле, если присмотреться к каждой повести, то покажется, что истории в них внешне простые – так, безделица, «багатель»: повседневная жизнь самых обычных женщин, в которой нет ничего героического, катастрофического и уникального. Со стороны. Потому что для каждой героини ее жизнь – одна-единственная, неповторимая. И каждая проживает ее как может, зачастую проявляя чудеса личного героизма. Жизнь каждой можно сравнить с океаном – на поверхности штиль, а в глубине – землетрясения, цунами и марсианские впадины.   

     Книга «Багатель» объединяет несколько повестей, главные героини которых – женщины. Можно ли в таком случае назвать прозу этого писателя женской? Да, можно, если исходить из того, что в фокусе внимания автора – отношения с мужьями, измены, беременности, роды и прочие «женские» темы. Но уместнее все-таки назвать прозу Татьяны Шапошниковой – «психологическая», а самого автора – «мастером психологической прозы». Психологической - потому что прежде всего в фокусе внимания автора – жизнь души. А описание внутренней жизни человека при отсутствии внешних событий требует особого мастерства. Ведь чем обычно стараются писатели захватить внимание читателя? Динамичным сюжетом, событийностью. А если событий нет?.. А много ли вообще в жизни каждого из нас событий, которые могли бы лечь в основу романа? Думается, не много. Все мы живем обычной жизнью обычных людей, если, конечно, не относимся к представителям героических профессий. Однако при отсутствии заметных для постороннего глаза событий, в глубине души каждый из нас переживал бури - при внешнем штиле, совершал свой личный подвиг – не выходя из дома, преодолевал нечеловеческие препятствия – при кажущейся легкости и безмятежности бытия.

     «Жизнь Ирочки Пропастиной всем знавшим ее представлялась нескончаемым праздником в стране молочных и кисельных берегов» (стр. 5) – так начинается повесть «Маленькая история жизни Иры Личак», так можно начать каждую повесть этой книги: внутри - не то, что на виду. Героиня повести молода, хороша собой, богата, у нее прекрасный муж и сын. И никто не догадывается, что эта успешная женщина борется с неизлечимой болезнью. А врачи не догадываются, что болезнь имеет психосоматическую природу, так как породила недуг детская травма – предательство отца. И хорошенькая, «молчаливая и улыбчивая» Ирочка задумывает разыскать отца и отомстить ему, даже убить. Как «убил» он жизнь ее матери, как продолжает он «убивать» ее через болезнь...  Она разыскивает его, обнаруживает больным и беспомощным. Он полностью оказывается в ее власти. Вот тут-то как раз и можно отомстить – легко! Однако, ухаживая за стариком, Ирочка изживает свою ненависть, прощает отца. И после того, как она простила отца, болезнь ушла, исчезла, и никто не заметил, что из глубоко несчастной женщины она превратилась в «очень, очень счастливую… потому что счастье – это когда любишь, забыв о себе» (стр. 56). Мощная трансформация произошла с героиней, хотя внешне ее жизнь текла, как прежде. Те же «маленькие истории жизни» происходят и с другими героинями, в других повестях.    

     Душа человека – не «безделица», к ней нужно особое отношение. Сможет ли человек, цинично попирающий души других, избежать возмездия? Об этом повесть «Созданы друг для друга» - о любовниках, мужчине и женщине, которые в своем эгоизме безжалостно переступали через своих близких. К чему это привело? Жена героя покончила с собой, не вынеся измены мужа. Покончил с собой сын героини, а она не смогла уберечь его от рокового шага. При этом любовники как раз-таки и являются по своей профессии – целителями душ, ведь оба – врачи-психиатры. После самоубийства сына героиня выносит себе приговор – уходит с работы, отказывается от всего и, забаррикадировавшись в чужой квартире, ждет смерти. Однако автор – добрее и мудрее своей героини. Она описывает ее переживания, сопереживая, не вынося ей приговор и не осуждая. Героиня повести избывает свое наказание, проживает свое горе, испивает его до дна, и автор дает ей шанс начать новую жизнь: «Она снова научится вскакивать с постели по утрам, облекаться в китайский шелковый халат, бежать в кухню готовить мужу завтрак… Она станет как все» (стр. 118). Стать как все – это значит, вернутся к обычной жизни, которая – безо всяких катаклизмов, трагедий и потерь - уже сама по себе есть счастье.

     Но можно ли назвать счастьем жизнь героини повести «Возмездие»? Внешне – да. Мужчина, по которому вздыхает не одна женщина, принадлежит ей. Милый домашний быт, яркие путешествия… И при взгляде на эту внешне счастливую женщину никто не сможет догадаться, что многие годы она борется за любимого мужчину. Многие годы ей не дает покоя его старая измена, в результате которой где-то «на стороне» у него родилась дочь. Внутреннее противостояние ее, счастливой жены, и той, брошенной, отравило жизнь героини. Она боролась за то, чтобы он пореже бывал «там», чтобы не помогал «той», чтобы затмить в его глазах «ту», чтобы родить ему дочь – и тогда он позабудет про «того» ребенка… И в этой нескончаемой невидимой войне она победила. Но какой ценой? В пылу борьбы потеряв и любовь, и счастье. «Он никуда от нее не денется, но будет от нее еще дальше… Так, значит, они, двое, никогда и не были одно? Они были… как все?!» (стр. 308). Как все… В данном случае автор вкладывает в эту фразу - «как все» - иной философский смысл. Жить «как все» - это значит жить по одной крышей, но быть чужими, состоять в законном браке, но исподтишка изменять и лгать. Жить «как все» – значит, жить безрадостно. Героиню утешает осознание того, что она – победительница. «Возмездие уже давно было тут, с нею». Но стоило ли оно того?.. Автор не дает ответов на вопросы, позволяя читателю подумать, поразмышлять, и самому почувствовать себя психологом.

     Татьяна Шапошникова часто показывает своих героев в их экзистенциальном состоянии: они либо присутствуют при завершении чужой жизни и осмысливают ее значение, либо, находясь на смертном одре, анализируют свою прошедшую жизнь. Так, в повести «Мой герой» женщина, ожидающая ребенка, психологически поддерживает умирающего ветерана, от которого отказались все, кроме этой, совершенно посторонней ему женщины. Она готовится произвести на свет новую жизнь - и присутствует при закате чужой. Зарождение новой жизни и угасание старой наталкивают ее на размышления о смысле жизни вообще: «Так для чего же нужна была эта столь долгая жизнь, особенно тогда, когда она перестала быть героической? Родителям, детям – понятно… А таким, как я?... Возможно, они, оглядываясь на него уже в своей памяти, станут чуточку добрее, капельку отзывчивее? Как я?» (стр. 221).

     В повести «Багатель» героиня, умирая, пытается понять – а был ли в ее, такой обычной жизни, какой-то высший смысл? «Когда же она узнала, что само слово «багатель» переводится как «шуточка», она возненавидела эти пьесы – потому что такой же… довольно мерзкой шуточкой отзывалась в ней ее собственная жизнь» (стр. 325) Героиня повести удочерила девочку из детского дома, чтобы спасти семью и удержать мужа. Однако муж ушел и долгие годы она в одиночку растила и воспитывала дочь, проклиная свою несчастную жизнь, считая свой поступок бессмысленным. Когда же она тяжело заболела и, всегда сильная, в одночасье стала беспомощной, а дочь самоотверженно ухаживала за ней, к женщине перед смертью пришло осознание: «И вот сейчас, когда Марии Максимовне уже ничего не нужно было от жизни, она в который раз припомнила странно-бесцветные глаза дочери, как только впервые увидела ее в огромной палате с желто-коричневыми стенами на проштампованных простынях с дырами и бахромой, в ползунках, застиранных так, что не разглядеть рисунка, потертый голубой пластмассовый шарик от колясочной гирлянды в углу кроватки с железными прутьями, похожими на клетку, - ребенок не мог увидеть эту единственную игрушку и воспользоваться ею, - Марию Максимовну наконец осенило: смысл был. Был. Во всем, что приключилось с ней в ее проклятой жизни, был смысл» (стр. 333).

     Смысл жизни, любовь, прощение – те вечные темы, которые волновали людей испокон веков, волнуют сейчас и будут волновать всегда, пока живет человек.